Моему дедушке,
герою Советского Союза
Васькину Фролу Васильевичу
посвящается…

I
Март сорок пятого. Война…
Всего три шага до Берлина.
А в Коми округе  – весна…
Холодный ветер гонит в спину.
Под вечер подошли к реке.
Мерцает Одер под луною.
Вот так в Уральском уголке
Играет Камушка волною…
Форсировать! Ни шаг назад!
Повсюду огневые точки.
Не дремлет немца страшный взгляд.
Но надо плыть. Домой три строчки…
Из брёвен сколотили плот
Под пологом бессонной ночи.
Один бесценный пулемёт…
Поплыли! Свет. Прожектор. Точка…
Держись! До смерти — два шага,
До берега — совсем немного.
Кипит вода. Разрыв. Чека…
Кто чёрта вспомнит, кто про Бога.
Добрались. Рукопашный бой…
Фашисты схватку проиграли.
Солдат российский, ты — герой,
Так что ж душа твоя в печали?
Не все доплыли до конца,
Не все дожили до победы.
Здесь кто-то потерял отца,
А кто-то не дождался деда.
Но ты дошёл… Сквозь сотни жал
В геройском звании вернулся.
Чтоб лес шумел, овёс дрожал,
Восход над Камою проснулся;
России мирно жизнь текла,
Чтоб в этом мире — я жила…

II

Укромный деда уголок,
Подполье… Взрослые игрушки:
Столярный старенький станок,
Тиски, рубанки, море стружки…

Всё это было, как вчера,
Когда вдвоём, на пару с дедом,
Мы проводили вечера
В сыром подполье жарким летом.
Сверлил, строгал он и пилил,
А я, беспечная девчушка,
Вдыхала древесины пыль,
Кораблик строила из стружки.
Ну, а на ужин хлебный квас,
Да редька с чёрною горбушкой.
Прищур родных лукавых глаз,
Улыбка добрая за кружкой.
И горечь… Память о войне.
А я, наивная, не знала,
Как в чужедальней стороне
Он гнал фашистов с пьедестала.
Как мёрз в окопах ледяных,
Громил врага за пулемётом.
За мир, спокойствие родных,
За жизнь, Россию, за свободу!..

Подполье… Сырости глоток,
Да сладкий запах влажной стружки…
Дожить до правнуков не смог,
Но живы все его игрушки…

Я Чердынь древнюю не знала,
Но полюбила на века…
О ней так живо рассказала
Светланы звонкая строка.
О ней, о Чердыни далёкой,
Прочла в волнующих стихах,
От коих веяло осокой
И колкой шишкой лопуха.
В них удивительно приволен
И близок каждый уголок:
Ряд почерневших колоколен
И травяной духмяный лог,
Реки проворное теченье
И зачарованный рассвет…
Хранят словесные творенья
Неугасимый чистый свет…
Воспрянув птицей волоокой,
Поёт о Чердынском краю.
И я, скорбя, прошу у Бога:
«Убереги её в раю…»
Дитя, взращённое Уралом,
Слеза, что в Колве разлилась…
В тот день, когда её не стало,
На небе звёздочка зажглась…

фото — П. Локтева

«У природы жить учусь…»
Ф.С. Востриков

Что печали и невзгоды?..
Я беде не покорюсь…
Вопреки плохой погоде
У природы жить учусь…

В небе облачко примечу,
Заключу в объятья Русь:
Стан ветлы, берёзок свечи…
У природы жить учусь.

Встанет солнце за рекою,
Внемлю ясному лучу.
Душу песней успокою…
У природы жить учусь.

На признанье не надеюсь
И от славы не кичусь.
За Отечество радею…
У природы жить учусь!

Отец мой стал полярною землёй,
Одной из многих,золотой крупинкой.
А я хотел бы,в мир уйдя иной,
Вернуться к вам зелёною осинкой.
Пусть в гости к ней приходят грибники,
И целый день звенит в листве пичуга.
А эти вот надежные суки ­–
Для тех, кто предал правду или друга.
А. Решетов

Ты вернулся зелёной осинкой
В этот тихий прохладный лесок.
Между хрупких ветвей паутинку
Терпеливо соткал паучок.
И пока не по-взрослому тонок,
И листва на тебе молода,
Но с рождения, с самых пелёнок,
Отражаешься в глади пруда.
И случайный грибник ненароком,
Возле юных осиновых ног,
Приклонившись в почтенье глубоком,
Срезал ласково первый грибок.
Заливается звонко пичуга,
Укрываясь в кудрявой листве.
И тебе, будто близкому другу,
Напевает кузнечик в траве.
Крутит вечность былую пластинку -
Прошлых лет позабытый урок…
И берёзка смахнула слезинку
От твоих поэтических строк…

Художник — О. Овечкина

От зари и дотемна на завалинке
Подшивает дед Фома Тёме валенки.

Чтобы внук его не мёрз в стужу лютую.
«Велики? Да ничего, хоть не спутаю!

Как услышу стук-постук за околицей,
Знать, бежит любимый внук поздороваться…»

Дед носил их и отец, дюже стареньки…
Но носить и не сносить Тёме валенки.

И уютны, и теплы, хоть и стоптаны.
Потому, что с добрым сердцем заштопаны!

Художник — В. Аверкиев

Л. И. Кузьмину

Когда-то жил один чудак,
Что верил в чудеса.
Воспринимали всё не так
Лукавые глаза;
Взирали радужным огнём
На свет и облака,
И ночь казалась ясным днём
Под взором чудака.
Он брал перо, он брал листок,
И вот для детворы
Приоткрывались между строк
Волшебные миры:
И развесёлый звездочёт,
И чистый родничок,
И печь, что каравай печёт,
И Ваня-простачок.
И много-много доброты
Меж строчек видел чтец.
Простой чудак дарил мечты
Для маленьких сердец.
А взрослый с шариком в руке
С чудачества сего
Перемещался в сундуке
В мир детства своего,
Освобождался от оков,
Мешающих мечтать…
Побольше б этих чудаков
На свете повстречать!

На складки тонкого сукна
Свеча слезинки источает.
В избушке ветхой, у окна,
Старушка дитятко качает.

Над люлькой, голову склоня,
Поёт протяжно, монотонно.
И плачет миррою икона
В мерцанье  тусклого огня.

За окнами ревёт пурга.
Канун Великого Крещенья.
В печурке теплятся поленья,
Да слышен запах пирога.

Дрожащий голос, как струна,
Доносит колыбельной мысли.
А в избу смотрится луна –
Что баба с полным коромыслом.

Когда из неживого материала
Незримо появляется душа,
Ломая лёд холодного металла
И мрамор несгибаемый кроша;
Из пыльного цемента возрождаясь,
Из мягкой древесины воспарив,
Художника задумкой истязая,
Срываясь вдохновеньем на мотив;
Бессонницей бросаясь к изголовью,
Одолевая мыслей этажи;
С отчаяньем, навязчивою болью,
Но с верою на будущую жизнь,
Задуманные формы обретая,
Заглатывая воздух мастерской,
Рождается скульптура…Оживает…
И, наконец-то, чувствует покой…

Пока живёшь, тебя не ждут
Ни лавры, ни признанье света,
Твои стихи не нарекут
Твореньем знатного поэта.

Недобро скажут – графоман!
Рифмует жизненную прозу,
Наводит воду и туман,
Саднит, как острая заноза.
 
А ты, над новою строкой,
Как будто ласковый родитель;
С улыбкой, с доброю душой
Зовёшь в родимую обитель.

Над каждой рифмою дрожишь,
Предавшись мукам вдохновенья.
Ты не рифмуешь! Ты – творишь,
И не стишки – стихотворенья!

На остановке, у киоска,
Где ожидающих толпа,
Неторопливо и неброско
Голубка бродит у столба.

То семечку найдёт, то крошку,
То из ручья водичку пьёт.
Ребёнок, маленькой ладошкой,
Голубке пряник подаёт.

Да ей и пряника не надо,
Покуда друга рядом нет.
Печально ищет птичьим взглядом,
Прозрачный голубиный след.

А он, милуется с соседкой,
Грудь, выгибая колесом.
Не плачь, голубка! Ты ж не в клетке,
Найдёшь сочувствие в другом…